Скит на Югорском Шаре

13 Января 2025

Справка: Ю́горский Шар — пролив между берегами острова Вайгач и Югорского полуострова материка Евразия, соединяет южные части Баренцева и Карского морей. Берега пролива обрывисты и скалисты. Древесной растительности на берегах нет, есть скудная трава, мох и ягель.

В начале 2025 года исполнится 135 лет основания скита Артемиево-Веркольского монастыря на Югорском Шаре.

К епископу Архангельскому и Холмогорскому Нафанаилу обратился иркутский купец Александр Михайлович Сибиряков с просьбой устроить на Югорском Шаре скит для монашествующих, которые будут совершать в Никольском храме богослужения и исполнять требы для промышленников, приезжавших туда на летний сезон, а также для местных жителей, самоедов. Все расходы на содержание насельников, а это десять тысяч рублей, он брал на себя. Сибиряков, ежегодно бывавший на Югорском Шаре, видел, что кочующие самоеды, принявшие православную веру, лишены возможности исполнять христианские обряды, как при погребении усопших и предании их земле, так и по совершению Таинства крещения.

22 января 1890 года владыка издал распоряжение за № 212, в котором  предписывал настоятелю Артемиево-Веркольского монастыря игумену Виталию отправиться на Югорский Шар для открытия там скита.

Уже через месяц, 22 февраля, в дальний путь из Веркольской обители отправились восемь человек – один иеромонах, два иеродиакона, один монах и четверо послушников. Настоятель монастыря архимандрит Виталий (Вяземский) выехал через десять дней. Им предстояло преодолеть две тысячи верст.

Они добрались до Пустозерска в середине марта и там выяснилось, что дальше в это время двигаться нельзя. Поэтому до 21 апреля насельники обители жили в доме у крестьянина Ивана Александровича Кожевина.

В путь они закупили у крестьянина Щепоткина товаров на 312 рублей 50 копеек (парусина, чай, сахар, мелкая посуда, три самовара, горчица, мыло, чайная посуда, серные спички и «разная мелочь»).

Впереди еще тысяча вёрст.

От Пустоозерска до Югорского Шара еще тысяча верст. Обоз состоял из 35 подвод, на которых находились съестные припасы, два чума, дрова, братия, крестьянин Кожевин с двумя сыновьями и самоеды с семьями. Сани везли 120 олений. На братии были малицы, савики и пимы.

Всю дорогу отец Виталий вел дневник, поэтому сохранилось очень интересные подробности.

- 23 апреля. Погода благоприятная. С сего числа леса уже не видели, впереди остается только тундра с горами, озерками и маленькими речками, так что дровами для варки пищи приходится запасаться здесь и вести с собой.

- 25 апреля. Мороз до 20 градусов, ветер северо-восточный.

- 16 мая. Солнце не закатывается и видно во все сутки.

- 19 мая. В 9 часов утра с иеродиаконом Гавриилом отправился полюбоваться на прекрасное возвышенное место, отстоящее, на глазомер, приблизительно верст на пять. Но оказалось много дальше, почему иеродиакон Гавриил воротился обратно. Я же один пошел далее к сопке (так самоеды называют холмы). Вдруг впереди меня оказался сильный туман, который быстро приближался ко мне. Я принужден был возвратиться, но туман быстро скрыл от меня направление и место стоянки. Без компаса я не мог определить место стоянки, растерялся и не знал, куда идти. Братия, видя такой мгновенный сильный туман, начали беспокоиться обо мне и подумали, как бы я не направился в противоположную сторону, чтобы и случилось со мной. Они пошли ко мне навстречу и стали кричать. Я услышал их и вышел. Иначе, Бог знает, что было бы со мной.

- 9 мая. Пасмурно. В 10 часов по полудне был отслужен молебен святителю и чудотворцу Николаю с отданием праздника Пасхи. 9 и 10 стояли на одном месте по случаю праздников. Запасенные дрова вышли, сын Кожевина и самоеды уехали за новыми к морю за 50 верст от стоянки, почему, отъехавши с версту, мы остановились опять на сутки в ожидании привозки дров.

- 14 мая. Погода холодная. Свежий восточный ветер. Корма для оленей нет, почему и езда замедляется. Через 10 или 20 верст остановка для отдыха. Приходилось уставших оленей вести на санях. Пешком идти людям нельзя, снег не держит человека, а брести снегом – выше колена.

- 15 мая. Сильная вьюга и ветер. Ехать нельзя, олени обессилили, корма нет. Всех оленей погнали назад порожняком, верст за 50 для корма, обоз остался на месте. С 6 часов утра и до вечера все находились под открытым небом. Ветер до того усилился, что нельзя было поставить чум, из рук вырывало шесты, с трудом можно было держаться на ногах. Во время непогоды занесло снегом двух человек из братии, так что пришлось помогать выбраться из него. Только вечером погода затихла, и нам удалось раскинуть чум и согреться. На этом месте стояли 9 суток, пока не пригнали подкрепившихся и отдохнувших оленей, из коих 6 штук пали дорогой от голода и изнеможения.

- Во все время пути, с 22 апреля по 30 мая, во все 40 дней ни я, ни братия ни разу не снимали одежды, кроме малицы и совика, которых каждый имел по два для смены, если на себе вымокнет, просушивали их самоеды. Несмотря на то, что мы не раздевались в течение 40 дней, постоянно находились под открытым небом, во время бурь и непогоды спали на снегу, благодарение Богу, все здравы. На всем огромном расстоянии нам не встретилось ни одного селения, кроме кочующих самоедов.

На Югорском Шаре

30 мая братия прибыли на место. Здесь на берегу Югорского пролива они увидели Никольский храм, дом и амбар, построенные на средства Александра Михайловича Сибирякова, а также пять домов для приезжающих промышленников. Сразу отслужили в храме благодарственный молебен Господу, Царице Небесной, святителю Николаю и праведному Артемию. Жилой дом состоял из трех небольших комнат и кухни. Его тут же стали протапливать. А после водосвятного молебна окропили святой водой.

Недалеко протекала речка Никольская, но вода в ней была морская. В километре от скита находилось небольшое озеро с пресной водой, которой все и пользовались в короткое время бесснежия, а снег здесь лежал до июля.

Вскоре в Никольском храме скита началась обычная монастырская служба с литургией. Братия вставали на молитву в четыре часа утра, а уходили из церкви в девять. В праздничные дни богослужение продолжалось еще дольше. После литургии был молебен Божией Матери, святителю Николаю и праведному Артемию.

Из дневника игумена Виталия:

- 3 июня. Начали подъезжать пустозерские промышленники.

- 17 июня. Погода благоприятная, снег тает, но его все еще много.

- 23 июня. Лед в Югорском проливе прошел. После литургии был крестный ход вокруг скита в воспоминание обнесения мощей святого праведного Артемия вокруг Веркольской обители. (23 июня (6 июля по новому стилю) Господь забрал отрока Артемия в Свои Небесные обители. В этот день на праздник в монастырь приезжали и приходили до трех тысяч богомольцев и совершался крестный ход вокруг обители с мощами святого Артемия. – Авт.).

6 июля. Братия ходила по берегу пролива собирать наносной лес для топки печей. В проливе лед носится по ветру.

10 июля. Во время вечерней службы два норвежца заходили в церковь и помолились с благоговением. В 8 часов вечера судно снялось с якоря и отправилось в Карское море.

11 июля. Снег весь стаял. С Ледовитого океана пришло второе норвежское судно и остановилось против скита. А в 7 часов вечера с Карского моря первое судно вернулось обратно по причине густоты льда в море. Югорский же пролив ото льда очистился.

Во время литургии в храме русских и самоедов было много.

21 июля. Иеромонах Димитрий, иеродиакон Ананий и послушник Иван Матвеев поехали на карбасе собирать около берега прибойные дрова. Подъезжая к открытому океану, увидели погибающее судно-карбас. Они тотчас отправились на помощь погибавшим. От берега материка в расстоянии 1,5 версты нашли нагруженный карбас и на нем трех самоедов, едва держащихся за кладь, карбас же был полон воды. Люди пересели в наш карбас, а их карбас с грузом взяли на буксир и благополучно доставили к берегу, хотя в это время дул сильный ветер. Радость о спасении погибавших была великая.

23 июля в Югорский пролив пришел из Архангельска пароход Сибирякова «Обь», на котором прибыл и Александр Михайлович. Он попросил отца Виталия сразу отслужить в церкви молебен святителю Николаю. В доме, где жили монастырские насельники, Сибиряков пообщался с ними за чашкой чая.

Еще одно знаменательное событие произошло на Югорском Шаре – первого августа после литургии братия вместе с русскими промышленниками и самоедами совершили крестный ход на озеро, в котором освятили воду.

В летние месяцы девять самоедов приняли Таинство Крещения. Отец Виталий совершил несколько погребений с отпеванием.

Но особенно запомнилось всем, кто в это время находился на Югорском Шаре, пострижение в монашество. В храме собрались русские промышленники, самоеды и даже норвежцы, потерпевшие крушение в Югорском проливе и временно проживавшие близ скита в одной избушке в ожидании парохода. Отец Виталий постриг в монашество послушника Василия, с наречением ему имени Валентин.

С Югорского Шара Сибиряков вместе с игуменом Виталием 23 июля на пароходе отправились в село Кую. Здесь на судно загрузили продукты для братии, строительные материалы, дрова. На нем же отец Виталий 15 августа вернулся на Югорский Шар и вместе с ним строители, которым предстояло утеплить церковь построить новый дом и баню. 

В этот же день после литургии сразу начали переборку полов и потолка, кладку печей и обшивку досками наружных стен. Приступили также к постройке бани и деревянного дома.

Через два дня прибыл из Печоры еще один пароход Сибирякова –  «Норденштельд» со строительными материалами и дровами.

А 18 августа оба парохода Сибирякова отправились в Печору. На одном из них уехал настоятель Веркольского монастыря игумен Виталий.

Только в середине сентября отец Виталий оказался в Усть-Цильме. На следующий день отправился на лодке вверх по реке Цильме и, пройдя 280 верст до речки Пёзы, оказался в селе Жерди. Отсюда ему пришлось преодолеть на лошадях триста верст до Веркольского монастыря, куда он прибыл только 30 сентября.

Зиму братия пережили благополучно.

Ежедневно совершались богослужения и скитское келейное правило с земными поклонами. Занимались рукоделием и чтением духовных книг. Из-за близости моря больших морозов здесь не было. Но поскольку местность открытая, часто дули очень сильные и холодные ветра, завывали вьюги и метели. К весне братский корпус занесло снегом выше окон. В праздник Пасхи, который в 1891 году пришелся на 21 апреля, насельникам после службы в храме, пришлось спускаться в свои келии через окна чердака. Летом ловили рыбу и делали необходимые запасы на зиму. В Никольском храме священник совершил Таинства Крещения и Венчания несколько самоедов.

В конце июля 1891 года из Печоры пришел в скит пароход Сибирякова «Обь» с продуктами для скита, дровами и прочей кладью. После разгрузке на этом же пароходе отец Виталий отправился в Печору, где прожил целый месяц и лично наблюдал там над рубкой для скита нового корпуса для братии с двенадцатью келиями. Отец Виталий и Сибиряков надеялись, что количество насельников увеличится. Они также хотели в будущем открыть здесь школу для местных детей. В скит игумен Виталий больше не вернулся, а отправился в Архангельск. Он взял с собою из скита иеродиакона Анания, чтобы владыка рукоположил его в иеромонаха, и в навигацию 1892 года отправить его в скит в должности смотрителя.

Бедствия в скиту на Югорском Шаре.

К сожалению, зима 1891 – 1892 года оказалась гораздо более суровой для проживающих в скиту людях. Шестеро человек из семи умерли от цинги. Из числа семи человек, зимовавшей в Югорском скиту братии, остался жить только один и то в болезненном состоянии.

Из письма архимандрита Виталия к благотворителю монастыря Александру Алексеевичу Грекову:

- В марте из Веркольского монастыря выехал в скит иеромонах Анания с одним послушником. Прибыли они туда лишь третьего мая, где и застали живыми только трех лиц, из которых двое были в безнадежном состоянии, а четверо были уже умершими. 16-го апреля умер иеромонах Димитрий и послушник Семен Алексеев, а 24 апреля умерли монахи Герман и Валентин. До приезда иеромонаха Анания тела умерших братий лежали непогребенными в часовне, ибо некому было отпевать их. Но когда прибыл туда отец Анания, то он сразу не мог похоронить их, потому что некому было выкопать могилы, и ожидали приезда русских промышленников. Лишь только 21-го мая было совершено погребение. Во время отпевания скончался иеродиакон Гавриил и в тот же день вечером умер послушник Иван Матвеев. В живых остался лишь послушник Николай Гороховский. Бедствие удручающее!

Братия Веркольского монастыря еще дважды окормляла скит на Югорском Шаре. В 1895 году иеромонах Паисий (Леонтьев) и богомолец Гавриил Кокорин находились там с мая по октябрь. В следующем году иеромонах Паисий с богомольцем Дмитрием Ивановичем Шульгиным прибыли на Югорский Шар весной, а выехали 9 октября.

Еще из истории Югорского Шара.

В 1907 году в Никольском несколько дней жил известный художник Александр Алексеевич Борисов. В своей книге «У самоедов: от Пинеги до Карского моря» он написал:

- Селение Никольское находится на берегу Югорского Шара, отделяющего остров Вайгач от материка. Зимой оно необитаемо, и только летом делается оживленным торговым пунктом Большеземельской тундры и острова Вайгач. Сюда самоеды тащат все, что только можно продать или заложить русским торговцам; все, что достанут они в продолжение долгой полярной зимы на острове Вайгач: шкуры белого медведя, моржа, морского зайца, ворвань, пух, рыбу и прочее.

В 1898 году летом на Югорском Шаре жило около пятнадцати человек русских, считая в том числе священника и псаломщика, которые ежегодно посылаются сюда весной на средства доброго человека, А.М. Сибирякова. Он выстроил здесь новую великолепную деревянную церковь и большой дом с кладовыми.

А.М. Сибиряков предлагал на Югорском Шаре основать монастырь, но монахи, вследствие плохого питания, померли в одну зиму; они, по обету монашеской жизни, не ели мяса и пали жертвой цинги. Теперь только желтый надгробный крест свидетельствует об их участи.

В Никольском я оставался более недели, написал несколько этюдов, напек хлеба и насушил сухарей для предстоящего пути по остров Вайгач. 23 мая я переехал по льду через пролив Югорский Шар на Вайгач с тем, чтобы пройти остров до самой северной оконечности – Большеземского носа.

В 1913 году на Югорском Шаре была открыта Морская гидрометеорологическая станция и радиостанция. Через несколько десятилетий они прекратили свою работу.

Многие архангелогородцы и жители северных районов области помнят теплоход «Юшар» (Юшар – это сокращенное название Югорского Шара). Судно совершало грузопассажирские рейсы от Архангельска до Нарьян-Мара и на Соловецкие острова.

Людмила Соснина.

На снимках: Настоятель Артемиево-Веркольского монастыря в 1888 – 1900 годах архимандрит Виталий (Вяземский).

Церковь, построенная известным покровителем А.М. Сибиряковым в селении Никольском (Югорский Шар). Художник А. Борисов.

Часовня на берегу Югорского Шара. Художник А. Борисов.

Селение Никольское в летнюю пору. Художник А. Борисов.